Живые свидетельства от тех, кто оказывается рядом с бойцами на линии фронта, говорят об особом отношении к вере в минуты испытаний. В самых разных ситуациях по-новому раскрываются характер и духовная сила наших ребят.
«Чуть склонился — и был спасён»
Андрей Ильин — помощник настоятеля по социальной работе московского храма Новомучеников и Исповедников Российских в Строгине. Он выпускник Свято-Тихоновского богословского института, занимается катехизаторской работой. Раз в месяц отвозит собранную гуманитарную помощь в воинскую часть, которую поддерживает их приход, и делится по возвращении своими впечатлениями:
— Недавно в столовой на второй линии, где происходит ротация, со мной разговорился повар, мобилизованный парень лет двадцати пяти, и рассказал такую историю: «Когда мы стояли под Херсоном, ко мне подошёл сослуживец и попросил прикурить. Чуть склонился, в этот момент прилетела мина, осколок попал сослуживцу в голову, и он погиб на месте. Это произвело на меня такое впечатление, что я сразу позвонил своим родителям и попросил у них прощения за то, что был плохим сыном. А своей девушке сказал, что хочу жениться и обязательно повенчаться». Так вот, бойцы, которые сейчас исповедуются, причащаются, принимают крещение, точно знают, для чего они это делают. Такую веру, как там, порой сложно найти даже в монастыре. Ты сам ею заражаешься, учишься у солдат.
«Меня закрыл собой офицер»
Иеромонах Гурий из Троице-Сергиевой лавры несёт служение в зоне СВО. Он поддерживает связь с группой волонтёров, собирающих для его подразделения гуманитарную помощь.
Недавно священник прислал необычное сообщение для участников волонтёрской группы:
«Я хочу, чтобы все знали о наших героях, что наш батальон не дрогнул и стоит как скала. Я видел, как офицер Николай при артобстреле накрывал собой своих бойцов, в результате был ранен осколками. Меня закрыл собой другой офицер, Дмитрий, и тоже был оцарапан осколком. Видел, как сержант Евгений был сильно контужен, надорвал спину, вытаскивая раненых с поля боя, но отказался от эвакуации — вколол себе обезболивающее и остался на позициях, чтобы не бросать своих товарищей. Я видел, как осколки кассетных боеприпасов пробивают крышу землянки и сыплются на наши головы, но парни спокойно ждут, когда снова можно выйти на огневую позицию. Видел твёрдых как гранит мужиков, которые спокойно и уверенно делают свою работу. Я и сам несколько суток не снимал бронежилет, одежда мокла от пота и сохла на мне. Казалось, что сердце выскочит при массированных обстрелах, но я заставлял себя идти и вдохновлять своих ребят, умывал их лица, поил водой. Осколки снаряда на излёте ударили меня в грудь, а командира роты — в плечо, но мы встретили их с улыбкой. Пусть никто не сомневается в нас. В этих опалённых огнём парнях проснулся русский солдат. И он уже не остановится».
