Анатолий Белый — актёр, сыгравший в последнее время множество ярких ролей в театре и кино. Булгаковский Мастер и Король Лир, Казимир Малевич и Григорий Александров. Анатолий считает себя человеком замкнутым, но в разговоре о вере открывается.
«Я никогда не следую никаким модам. Моя дорога к храму была осознанной, и началась она уже во взрослой жизни. Я просто почувствовал, что мне это необходимо, а к своим внутренним ощущениям я привык прислушиваться». С этих слов началась наша беседа…
— Вы говорите, что пришли к вере уже во взрослом возрасте. Означает ли это, что вы росли в семье атеистов?
— Мои родители и дедушка с бабушкой были обычными советскими людьми, привыкшими жить в советской системе ценностей. Они не являлись воинствующими атеистами. Просто в нашем доме не приняты были разговоры о религии и подобные настроения. Поэтому я не был воспитан в религиозных традициях.
— Кто стал вашим проводником на пути к православию?
— Это произошло, когда я переехал в Москву и поступил в театральный институт. Одним из моих преподавателей была замечательная женщина Наталья Николаевна Штода — человек воцерковленный и бесконечно верующий. Она никогда ничего нам не навязывала. Просто иногда разговаривала с нами о религии и церкви. Бывало, она приглашала нас поработать на восстановлении храмов, и мы с удовольствием ездили, убирали мусор и выполняли другие поручения. Я всегда сторонился всяких проповедей, да мне их никто и не устраивал. Просто однажды я понял, что хочу покреститься. Мне было 19 лет, я заканчивал 1-й курс института. Я обратился к Наталье Николаевне и попросил порекомендовать мне батюшку в храме. Она, конечно, помогла мне. Я отправился в храм, расположенный неподалёку от метро «Добрынинская», и батюшка меня покрестил. Мне навсегда запомнилось то особое воодушевлённое, одухотворённое настроение, с которым я вернулся в институт. Я был одет в белую рубашку и выглядел настолько проникновенно, что однокурсники спросили: «Толя, что с тобой?»
— Это изменило вашу жизнь? Или всё осталось по-прежнему?
— Конечно, после крещения многое меняется. Приходит ощущение, что до этого момента ты был слепым котёнком: просто жил в своё удовольствие, а голова и сердце были заняты чем-то другим. А потом пришла пора поверить в то, что Бог есть.
— Вы часто бываете в храме?
— По-разному. Но когда на душе неспокойно, я всегда я иду в храм, ставлю свечки за здравие своих детей. У меня нет какой-то одной любимой церкви, в такие моменты я всегда захожу в ту, что встречается у меня на пути.
— С детьми говорите о вере?
— Конечно. У нас есть детский Ветхий Завет, детский Новый Завет. Мы читали всё это вместе и разъяснили систему координат. Что было раньше, Кто к нам пришёл и что Он сделал. Это — часть культуры и неотъемлемая часть воспитания. Маленький ребёнок должен знать, кто такой Иисус, что было в земной жизни до Него и что было после. Наши дети любят ходить в храмы, иногда ждут и спрашивают: «Когда к нам приедет крёстный и мы пойдём кушать просфорки?»
И тогда мы с детьми, с крёстными отцами и матерями все вместе отправляемся в храм на причащение. Это всегда радостная встреча, ведь крёстные — все мои однокурсники. Я просто набираю номер: «Ромка, занят, свободен? Что у тебя в субботу или в воскресенье? Мы к вам приезжаем или вы к нам?». Потому что я — крёстный его сына, он — крёстный моего. Вот так и получается тёплый семейный праздник.
