Заслуженный артист России, офицер, член Совета по культуре войск национальной гвардии РФ Алексей Огурцов вместе со своим сыном актёром Игорем Огурцовым снимают 2-й сезон проекта «Дорога» для телеканала «Спас».
Толчком стал… референдум
— Алексей Николаевич, как появился столь необычный проект?
— С Борисом Корчевниковым, ныне генеральным продюсером телеканала «Спас», я знаком лет пятнадцать и когда-то предлагал ему эту идею. Ну а к действиям приступили после того, как были приняты поправки в Конституцию, где сказано об отношении государства к православию. Вот после референдума мы и обратились с таким предложением к Патриарху Кириллу. Вскоре получили благословение Святейшего на этот проект. Он действительно необычен. Мы ведь не только показываем, почему именно на эти храмы и монастыри выделяются государственные деньги для восстановления, но и рассказываем, что такое литургия, зачем нужно молиться, креститься, исповедоваться, причащаться.
— Вести такой проект непросто. Не было ли сомнений?
— Сначала собирались работать вместе с моей супругой Еленой, она человек воцерковленный, трепетно соблюдает все православные каноны. Но Борис Корчевников предложил: «Давай попробуем, чтобы ведущими были отец и сын». Так и пошло с Божией помощью. Пока получается.
«Можно, мы до вас дотронемся?»
— Вам самим эта работа принесла что-то новое?
— Да. И это — огромное счастье. Благодаря участию в проекте мы оказывались в святых местах, перед нами открывали саркофаги со святыми мощами, мы прикладывались к ним. Как-то в прошлом году, когда на экраны уже вышли наши сюжеты о храмах, я просто шёл по улице, и вдруг ко мне подошли две старушки и сказали: «Алёша, мы видели ваши передачи, вы ведь прикасались к святым. А можно, мы до вас дотронемся?» И принялись целовать мне руки. Я жутко неудобно себя почувствовал и тоже стал целовать им руки. Всё это было очень волнующе. Этот случай ещё раз дал понять, какая колоссальная ответственность на нас лежит.
— Вы побывали во многих храмах. На что обратили особое внимание?
— Самое страшное, что история разрушения практически всех храмов повторялась, только издевательства над ними по-разному происходили. Многие знают, что особенно трагическими были первые годы советской власти, когда на священно служителей была открыта настоящая охота, их расстреливали, сажали в
тюрьмы, с храмов сбрасывали колокола, святыни переоборудовали в склады, ремонтные мастерские и даже бани. Вот только вчера мы были в поселении Суворовском, там в храме Александра Невского находится клуб. Конечно, нужно и клуб детский новый построить, и храм восстановить. Вообще, мы обратили внимание, что в Ростовской области, Краснодарском крае, Адыгее, на Кавказе в православных храмах очень много детей и подростков, они помогают храмам, молятся, а вот в Центральном регионе такого не встречалось, и это тревожит.
Буду защищать наши святыни
— А как вы сами — человек, рождённый в СССР, — пришли к вере?
— Постепенно. Вера ведь приходит не вдруг и не по заказу. Мама была членом партии, но когда приходила с работы домой, то задёргивала шторы, зажигала свечку и молилась. И в то же время она зорко следила, чтобы я с ребятами не вздумал участвовать на Пасху в крестном ходе. А вот бабушка часто брала меня с собой в храм. Сын Игорь вырос в другое время, его бабушка с четырёх лет научила молитве «Отче наш», и он её читал всем нашим соседям. Лет в семь Игорь принял Таинство крещения, причём мой 70-летний отец решил окреститься вместе с ним.
