Там река занимала пространство
От порога до края небес,
И с наскучившим постоянством
В это место заглядывал бес.
Он присматривал за трубою
Заводскою, дымившей с холма,
Где работали печи без сбоя,
Засыпая цементом дома.
Но и светлый ангел дежурил
В нашем городе каждый день:
Под оранжевым абажуром
Замечал я лёгкую тень.
Он ответственен был за синий
Заливающий окна свет,
За отсутствие жёстких линий
И за то, что различия нет
Между тем, что считается небом,
И великою русской рекой.
Я там долго, давно уже не был
И забыл, что такое покой.
Там я слышал, как пчёлы летают,
Как паук паутину плетёт,
И трещит перед тем, как растает,
На излуке разбуженный лёд.
Там по берегу рыбие кости
Добела отмывали дожди.
Там малина росла на погосте,
И бурьян доставал до груди,
У калитки стоял ангел света,
Бес ему загораживал вход,
И, как будто бы города нету,
Всегда мимо ходил теплоход.
Там автобусы в пятничный вечер
Привозили рабочих с холма,
И — порока извечный предтеча —
Плыл над городом запах вина.
Нет, не квасом народ пробавлялся,
В забытьё отправляясь толпой,
Бес мигал, хохотал и кривлялся
В дымном сером столбе над трубой.
Ангел, тот проходил стороною,
За ним шлейфом тянулась заря,
И, никем не замечены снова,
Загорались созвездия зря.
Умирали у нас в одиночку,
Уходя в неразгаданный край,
И никто не ответил бы точно —
В ад ушёл человек или в рай.
Мёртвых с музыкой мы провожали,
Марш играл баянист заводской.
Ангел света шёл с белой скрижалью,
С чёрной книгой шёл шут бесовской.
