Недавнее достижение русского хоккеиста Александра Овечкина, выступающего за клуб из НХЛ «Вашингтон Кэпиталз», стало мировой сенсацией. Ему удалось побить рекорд канадца Уэйна Гретцки, считавшийся вечным и никому не достижимым: 894 гола в чемпионатах НХЛ.
Однако невозможное стало возможным: в начале апреля 39-летний Овечкин догнал и перегнал Гретцки, забив 894-ю, а потом и 895-ю шайбу. Прямо на хоккейной площадке под гром оваций он заявил: «Мы, русские, сделали это!». А в раздевалку его пришли поздравлять два маленьких сына. На кадрах телерепортажа было видно, что они показывают на икону, под которой сидит их отец, и он им что-то объясняет. Это – православная икона «Отечество». В семье Овечкиных вера занимает большое место, но говорит об этом Александр мало. А вот в интервью нашей газете в 2014 году разоткровенничался.
Содержание этой беседы с тех пор ничуть не устарело, а даже стало более актуальным. Вот чем поделился тогда с нами Александр Овечкин.
Помню первое Причастие
Когда я был ещё совсем маленьким, бабушка научила меня молитве «Отче наш». Позже я эту молитву вспоминал и постепенно стал обращаться к Богу. Нас с братом крестили, когда мне было лет шесть, в 1991 году. Тогда многие обратились к Церкви, крестились сами и крестили детей. Не слишком помню само крещение, но врезалось в память, как после молитв вынесли чашу и меня с маленькой ложечки причастили — это отпечаталось, вплоть до ощущений. Интересно, что практически ничего особенного из своего спортивного детства, кроме тренировок и детских турниров, я не помню, а этот момент соприкосновения с Богом в душе сохранился.
— Вера помогает в жизни?
— Конечно. У верующего восприятие жизни совсем другое, да и с людьми общаешься менее эмоционально, потому что как бы смотришь на себя со стороны. Думаю, мир в душе невозможен без веры.
Когда перестал бояться
— Есть что-то, чего вы боитесь?
— Очень боюсь моментов уныния. Всё же периодами в моей насыщенной жизни это бывает: ощущаешь себя будто над пропастью. Не чувствуешь ничего и только просишь о том, чтобы Бог не оставлял тебя, чтобы ты не оступился. Если начинаешь погружаться в эти мысли, то они могут, как воронка, затянуть глубже, поглотить. Другое дело, если ты сразу прогоняешь их, молишься.
— Вера как-то меняет вас внутренне?
— Несомненно. Раньше во мне всегда жила тревога: опасался не построить успешную спортивную карьеру, испытывал страх при одной мысли о старости, о смерти. И вдруг в какой-то момент я перестал бояться. Когда ты отдаёшь себя Богу, доверяешь Ему, при этом делая то, что тебе положено делать, Он действительно будто берёт тебя за руку и ведёт — и ты это чувствуешь. Каждый раз, когда выхожу на лёд, ощущаю, что это всё от Него.
Иногда приходится страдать
— Часто бываете в церкви?
— К сожалению, не так часто, как хотелось бы. Очень плотный график тренировок и игр, но на православные праздники стараюсь всегда зайти в храм в Вашингтоне — Свято-Николаевский собор — и поставить свечу о здравии родных и близких. Я знаю, что Господь Бог любит всех людей на Земле — и плохих, и хороших! Храмы открыты, только надо прийти. Конечно, в жизни каждого человека иногда случаются испытания, когда душа рвётся на части, и тогда думаешь: «Боже мой, я не выдержу!» А потом понимаешь, что Бог не даёт испытаний сверх того, что ты можешь выдержать. Иногда приходится страдать, чтобы потом испытать радость и идти дальше.
Спасибо Богу за всё!
— А что для вас самое трудное в вере?
— Сомнения. Раньше мне казалось: если человек сомневается, это хорошо, признак развития. А сегодня понимаю, что сомнение — наш враг. Только засомневался, и вот тебе — падение, поэтому я не хочу больше сомневаться.
— Вы активно занимаетесь благотворительностью…
— Не люблю об этом говорить, но раз начали… Просто не могу не помогать людям, которые нуждаются в этом, маленьким детишкам, страдающим страшными заболеваниями. Если можно быть полезным — поехать в больницу к пенсионерам или к больным онкологией детям, то надо это сделать. А «быть в курсе событий» и сидеть сложа руки — неправильно.
